Декоратор Кирилл Истомин рассказал о том, как он работал над оформлением верхнего этажа дома на берегу Женевского озера.

“Любой интерьер начинается с представлений заказчика об идеальном доме. В данном случае уместнее говорить об “идеальном дворце” – эта семья с двумя детьми видела свою жизнь именно в таком антураже. Постановка задачи показалась мне необычной с самого начала. Для оформления дома на Женевском озере пригласили двух дизайнеров.

Моему швейцарскому коллеге достался нижний этаж со всеми общественными помещениями, а мне – верхняя, частная зона: четыре хозяйские и гостевая спальни, малая гостиная, гардеробные и ванные комнаты.

Сроки тоже были довольно жесткими, на все работы отводилось ровно два года. К сентябрю, когда дети пойдут в новую школу, семья должна была въехать в дом. Да и сам интерьер задумывался непростым.

Мне хотелось найти баланс между пышной декоративностью и необходимым комфортом. Я мечтал сделать дворец, в котором можно было бы жить. Это один из самых “архитектурных” интерьеров за всю мою практику: в доме множество сложных дверных проемов, карнизов с профилями, декоративных колонн и накладных пилястр. Но проект не получился сухим или перегруженным, мне кажется, в нем присутствует эффектная театральная легкость.

Общая идея состояла в том, чтобы создать традиционный интерьер без очевидного воспроизведения того или иного архитектурного стиля, хотя в доме использовано множество исторически точных деталей.

Гардеробная хозяйки, например, построена на элементах, которые были позаимствованы из Королевского павильона в Брайтоне: гипсовые колонны в виде стилизованных пальм, на цоколе нарисована трава, а деревянная рама рекамье украшена сложным растительным орнаментом.

Гардины в главной спальне – копия оформления окна гостиной в Хазли-Корт, знаменитого поместья английского декоратора Нэнси Ланкастер. Впрочем, с исторической достоверностью мы обращались довольно вольно.

Столик XIX века в гардеробной получил новую столешницу, расписанную под несуществующий в природе желтый малахит – старая не подходила по тону к остальному пространству.

А благодаря уменьшенной копии лестницы из розового дерева и книжным шкафам под XVIII век гардеробная хозяина превратилась в “библиотеку для одежды”.

Каждая комната в этом доме существует сама по себе. Здесь столько значимых деталей и элементов, привлекающих взгляд, что если бы я выдерживал один строгий стиль, то зритель, а уж тем более обитатель, потерял бы всякий интерес к интерьеру уже во втором помещении.

Я хотел, чтобы за каждой дверью скрывался новый, в чем-то неожиданный, а в чем-то предсказуемый мир. Нечто подобное испытывают дети, выбирая книжку с новой волшебной сказкой, – все законы давно известны, но интрига остается.

Помещения довольно строго разделены на “мужские” и “женские”. Спальня и ванная дочери – облегченная версия маминой половины, а сын разделяет любовь отца к английскому стилю, но в его более упрощенном, американизированном варианте.

Ванной хозяйки позавидовала бы и сама Мария Антуанетта: состаренные зеркала по стенам, аметистовые ручки, серебряный венок из роз на умывальнике и удобное антикварное кресло.

На самом деле комната не так уж велика по размеру, но кажется величественной благодаря целой веренице прозрачных колонн. Под них же был подобран туалетный столик с акриловыми ножками.

Хозяин дома не позволяет себе такой легковесности – в его помещениях царит суровая основательность, а умывальник врезан в копию английского дубового комода XVIII века.

Две общие комнаты – главная спальня и малая гостиная – выглядят компромиссом. В спальне ампирный ордер мирно сосуществует с нежным цветочным текстилем.

А гостиная, хоть и решена в коричневых тонах, не кажется суровой – в ней все устроено для тихих семейных вечеров. Богатая шоколадно-золотая обивка на стенах, антикварные светильники и диваны с бахромой уюту только способствуют.

Самой выдержанной по стилю получилась гостевая спальня. Здесь использованы ткани английской фирмы Colefax and Fowler с цветочным рисунком. Впрочем, мне показалось правильным добавить элемент эклектики: балдахин кровати вместо дубовых колонн поставлен на прозрачные акриловые.

Эклектика вообще стала главной темой всего интерыера, так что, несмотрю на свою изощренность, он не давит и не диктует правила поведению. Разве это не мечта – дворец, в котором не обязательно жить по строгому этикету?”

Источник